Груженная разнокалиберными посылками колымага замерла в январской слякоти посреди главной улицы села. Немцы отсюда успели драпануть. А жители? Вон над трубами хат дымок-то виднеется. В ближайшем окне мелькнуло чье-то лицо. Молоденький лейтенант с рослым автоматчиком направились к двери. Но не успели взяться за ручку, как на пороге возникли две женщины.
Крюково? Нет, не слышал
— Здравствуйте, тетеньки! Что ж вы по хатам прячетесь? Подходи, налетай, рождественские подарки разбирай! — весело выпалил автоматчик.
— А вы чьи будете? Откуда салились?
— Да ты что, мать, не видишь: свои! Красная Армия вернулась!
— Свои-свои, — проворчала одна из женщин, — а что это у вас на плечах?
— Погоны. Новые знаки различия.
— Да хватит вам, бабы, допрос вести! — Из хаты вышел юркий старичок. — Я русского солдата за версту чую!
— Верно, отец! — обрадовался лейтенант. — Немцы-то ноги унесли, а вот подарки из Германии оставили. Не пропадать же добру — берите, угощайтесь.
Несколько мальчишек бросились в разные стороны села. А через полчаса дети, женщины, старики да старухи уже вовсю лакомились неожиданными гостинцами. Шоколад, конфеты, печенье, колбаса и коньяк — все вызывало радость, удовольствие и — слезы. Когда в колымаге не осталось ни одной офицерской посылки, показался еще один житель. Деду было лет 80. Он хромал, опираясь на самодельную палку. Молча посмотрел через края повозки, помолчал, а потом спросил:
— А можно я их возьму?
— Кого?
— Волов. В хозяйстве пригодятся. Вы ведь теперь пришли навсегда?
— Навсегда, отец, навсегда, — автоматчик протянул деду открытую бутылку коньяка, — подкрепись, батя!
Утерев губы ладонью, старик спросил лейтенанта:
— А ты откуда будешь, сынок?
— Станция Крюково, что под Москвой. Там немцев остановили, а потом погнали к чертовой матери! Ну, про подвиг героев-панфиловцев наверняка слышал!
— Панфиловцы? Крюково? Нет, ничего не слышал. Мы ж были под немцами… Обратно, из села Журовка, которое в то время находилось на территории Винницкой области, лейтенант Евгений Глазунов шел пешком. Автоматчик пристально поглядывал по сторонам, а офицер был погружен в воспоминания.
Из строителей — в танково-десантную роту
Он родился в Крюкове в 1924 г. Здесь окончил восьмилетку, поступил в Московский строительный техникум. После 22 июня 1941 года все учащиеся имели бронь: Моссовет по согласованию с КГО постановил — в армию будущих строителей не призывать. Специалистов нежно сохранить для столицы. Но однажды поздно вечером вернулся Евгений после занятий домой, а на столе — повестка: «Завтра, 8 августа 1942 г., прибыть в военкомат г. Химки…»
То, что он имел за плечами три курса техникума, сыграло роль. Его направили в Тульское пулеметное училище. А через 8 месяцев учебы, в апреле 1943 г., Евгений Глазунов получил звание младшего лейтенанта и был направлен в 20-й танковый корпус Резерва Верховного Главнокомандования.
Вскоре в обстановке усиленной секретности их корпус перебросили эшелоном в район Таганрога. Он должен был нанести неожиданный удар на этом участке фронта, прорвать оборону и далее наступать на Мелитополь и Запорожье. Но внезапного удара не получилось: немцы засекли прибытие свежих сил на фронт и сосредоточили здесь огромное количество артиллерии и танков.
30 сентября 1943 года у мл. лейтенанта Е.Глазунова был первый бой. Это происходило под Мелитополем. Выпускник училища командовал взводом автоматчиков, который входил в состав танково-десантной роты. При наступлении наших танков автоматчики следовали за ними как пехота. А после прорыва обороны забирались на броню танков — и вперед, наводить шорох в тылу врага, развивать успех. Но в этот раз планы командования немцы сорвали. Дважды корпус ходил в атаку, неся серьезные потери.
Корпус был выведен из боевых действий, доукомплектован и переброшен для участия в Корсунь-Шевченковской операции. Сам корпус передали 5-й гвардейской танковой армии, он действовал в ее первом эшелоне в составе 2-го Украинского. Этот фронт в районе города Звенигорода соединился с частями 1-го Украинского фронта. Точнее, соединились две танковые армии и осуществили окружение 11 немецких дивизий одной бригады. После этого танковые армии стали вести бои, направленные на уничтожение круженной группировки. Сами немцы назвали этот котел вторым Сталинградом. Вот что вспоминает о тех днях сам Евгений Иванович Глазунов:
— Мы сумели прорваться под Корсунь-Шевченковском на 70 км в глубину фашистских войск. Была очень напряженная ситуация: кругом — немецкие части, а у нас тылы отрезаны. Когда танковые армии соединились в районе Звенигородки, мы, автоматчики, спешились. Слезли с брони, и танки уши к центру города. А мы остались на шоссе — 7 автоматчиков и я. Наша задача была проста: перекрыть дорогу, чтобы никто из немцев не попытался выбраться из окружения. В то время была сильная распутица: снег, грязь непролазная. Что могла сделать горстка автоматчиков? Но нам повезло. Немцы не сунулись по этой дороге. А честно говоря, положение в те часы у меня и моих ребят была критическое…
Далее фронтовые дороги вели в Тирасполь, Варшаву и Германию. Берлин хотели брать все, но Е.Глазунов до него немного не дошел. В 40 км от столицы рейха, в городке Глогау (ныне Глогув), окружили группировку немецких войск. Блокировав все выходы, советские части замерли в ожидании приказа приступить к ее уничтожению или пленению.
И вдруг ранним утром проснулись от суматошной и беспорядочной пальбы. Зенитные залпы, автоматные очереди и одиночные выстрелы из пистолетов звучали со всех сторон. В первую секунду мелькнула мысли, что это немцы пытаются прорваться из окружения. И как-то немного стало страшно. До Берлина рукой подать, а тут такая катавасия… Нет! Он обязан вернуться живым! А потом внезапно озарило: так это же Победа!
Это было нужно Родине
Он думал, что теперь осуществится его мечта — стать строителем. Но среди офицеров было мало тех, кто имел даже законченное школьное образование. А у Евгения Ивановича за плечами — 3 курса техникума. Поэтому командир бригады не подписал его рапорт об увольнении в запас: родине нужны грамотные офицеры!
И закрутилась-завертелась мирная армейская жизнь. Учеба в Ленинградской высшей бронетанковой школе. Затем — Академия бронетанковых войск. Служил в различных точках СССР. А закончил службу Евгений Иванович в Забайкальском военном округе начальником разведки армии. В запас был уволен в звании полковника в 1978 г. И вернулся в родные места, где уже вырос Зеленоград.
Старый дом, в котором жила мать, еще был цел — он стоял у озера, где сейчас расположен 10-й мкрн. Как отставнику, Евгению Ивановичу полагалось жилье в течение года. Он получил квартиру в установленные сроки в 9-м мкрн. Но не мог сидеть в четырех стенах сложа руки. Пошел в райком партии — ведь его жизненный опыт, знания вполне могли пригодиться в быстрорастущем центре союзной электроники. Е.Глазунову предложили возглавить ДНД — добровольную народную дружину по охране общественного порядка. И эту должность он занимал в течение 10 лет.
Как вспоминает Евгений Иванович, порядок тогда в городе был капитальный! Каждый день на улицы Зеленограда выходило 400 (!) человек с красными повязками. А всего в рядах ДНД было 15 тысяч зеленоградцев. И этой гражданской дивизией командовал он — полковник в отставке.