Не боялась сирены соседка,
И привыкла к ней мать понемногу.
И плевал я, здоровый трехлетка,
На воздушную эту тревогу!
В.Высоцкий
В войну люди были добрее
Хотя по радио объявили отбой воздушной тревоги, никто не собирался покидать бомбоубежище. Сидевшие под землей москвичи обычно поднимались наверх на рассвете. Анна одной из первых вышла из душного бетонного помещения на свежий воздух. Над Хорошевским шоссе низко клубился дым, местами виднелись языки пламени. Корпуса авиационного завода стояли неповрежденными. А вот несколько жилых домов, расположенных в километре от предприятия, были разрушены. Лениво догорали какие-то деревянные останки.
Двухэтажный дом, в котором жила семья МАНУХИНЫХ, полностью сгорел. Молчаливо, словно печальные памятники, высились на месте человеческого жилья почерневшие печные трубы. Люди растерянно разбрелись вдоль обуглившихся развалин. Большинство из них были в легкой одежде: спешили в убежище — не будешь же паковать чемоданы и узлы. Документы прихватишь с собой — и скорее вниз.
Где-то рядом с Анной заплакал маленький ребенок. А она, в одном платье, с сумочкой, так же растерянно пыталась осознать происшедшее: как же так — был дом, а теперь его нет. Отец работает на авиазаводе, еще ничего не знает. Мать стояла рядом. И Анна впервые увидела на ее щеках слезы. Впрочем, не впервые. Ведь буквально два месяца назад, когда дочь принесла домой аттестат об окончании 10-ти классов, мать тоже всплакнула. Но то были слезинки радости и гордости. А эти — вызваны бедой, личной и всеобщей…
В этот же день все погорельцы были устроены на временное жилье в одну из московских школ. В каждом классе разместили по нескольку семей, человек двадцать. Но и в этой тесноте люди были рады тому, что получили пристанище и крышу над головой. Как вспоминает Анна Алексеевна: «Многие москвичи жили тогда бедно, но в то же время были гораздо добрее и отзывчивее. Нас сплачивало трагическое время. И мы все стояли плечом к плечу — на фронте и в тылу».
Военно-историческая справка
В первый месяц войны гитлеровцы пытались разведать характер противовоздушной обороны столицы, но не добились сколько-нибудь значительных результатов. А в ночь на 22 июля зенитчики и летчики-истребители Москвы отразили первый массированный налет вражеской авиации — ожесточенную попытку немцев протаранить противовоздушную оборону Москвы, обрушить на город бомбовые удары большой мощности для обеспечения дальнейшего успешного наступления наземных армий группы «Центр».С 22 июля до середины августа 1941 года — за 24 дня — гитлеровцы предприняли 17 попыток массированных бомбовых ударов по столице. В среднем в каждом налете участвовало до 150 бомбардировщиков. Из двух с половиной тысяч самолетов, принимавших участие в налетах этого второго периода, к городу удалось прорваться пятидесяти. Основную массу бомбового груза фашистские летчики сбрасывали по ночам в световых прожекторных полях или на ложные объекты. В тот период противник, действуя с удаленных аэродромов Бреста, Бобруйска, Минска, еще не мог организовать сопровождения бомбардировщиков своими истребителями. А без этого немецкие летчики не решались входить днем в зону действия нашей истребительной авиации.
Кто-то должен трудиться в тылу
В начале войны ее старший двадцатилетний брат ушел на фронт. Две младшие сестры после пожара были устроены у родственников в Удельной. А Анне мать сказала:
— Дочка, я все, что могла, для вас сделала. Теперь решай свою жизнь сама.
— Я хочу на фронт! — ответ был давно готов.
Но в военкомате, глянув на ее небольшой росточек и узнав возраст, отказали записать в добровольцы — на трудовом фронте тоже нужны комсомольцы.
В дни напряженных боев на подступах к Москве в городе без перебоев
работали заводы, фабрики, транспорт, огромное коммунальное хозяйство. Люди не покидали рабочих мест даже во время воздушных тревог. Москва стала подлинным арсеналом фронтов. К осени 1941 года около 2 тысяч ее предприятий, выпускавших до войны самую мирную продукцию, стали специализироваться на производстве оружия, боеприпасов, снаряжения для армии. На нужды обороны была переключена и местная промышленность. Ремонтные мастерские восстанавливали боевую технику, возвращавшуюся с фронтов. И это было огромным вкладом в укрепление боеспособности войск, защищавших столицу.
Она тоже приближала победу
В школе Анна мечтала стать врачом. Но пришлось встать к станку на заводе, который выпускал мины и авиабомбы. В течение короткого времени освоила несколько специальностей. На первый взгляд — ну чего тут особенного, просверливать в день несколько сотен дырочек в хвостовом оперении авиабомбы? Но день длится 16-18 часов. Неделя за неделей, месяц за месяцем. Конечно, усталость валила с ног. Домой переночевать Анна уходила из гигантского холодного цеха раз в неделю. Спали на рабочих местах. Производственную норму Анна всегда выполняла. Порой нет-нет, а приходила в голову простая мысль: бомба с только что подготовленным для нее стабилизатором вполне может попасть во вражеский танк, артиллерийское орудие или накрыть немецкую пехоту. Значит, силы врага будут чуть-чуть уменьшены. Значит, нашим бойцам станет чуть-чуть легче воевать и побеждать. А сколько она сделала таких заготовок за полтора года работы на заводе? Тысячи! Значит, она тоже приближает день, о котором Сталин сказал: «Наше дело правое. Враг будет разбит. Победа будет за нами».
Но мысли мыслями, а трудиться в таких условиях и в таком ритме было тяжело. Москва была, по сути, на голодном пайке, на продовольственных карточках. Население столицы было разделено на несколько категорий. Рабочие получали в день 600 г хлеба, детям полагалось 400, а инвалидам 300. На заводе, где работала Анна, всем выполнявшим дневную норму выдавали талоны на обед из баланды да миски каши. Практически вся зарплата уходила на питание. Про обновки и не говорили, хотя порой молодые девушки останавливались перед витринами, за которыми красовались заманчивые пальто, платья, туфли. Но торопились на завод: через проходную нужно пройти вовремя. Еще до войны вышел закон: за опоздание на работу на 15 минут — сразу суд и окно в решетку. А в условиях военного времени с явкой на работу вообще было очень строго.
Служба
Летели дни, недели сливались в месяцы. Уже остался позади легендарный военный парад 7 ноября 1941 года. Советские воины прямо с Красной площади отправлялись на фронт, который был всего в нескольких десятках километров. Уже вся страна узнала о подвиге героев-панфиловцев. И Анна вместе с подругами в короткие минуты отдыха напевала ставшие в одночасье популярными строчки: «У деревни Крюково погибает взвод…».
И настал тот день, когда Анна Манухина вновь явилась в Краснопресненский райвоенкомат. Это произошло после того, как знаменитый Левитан призвал молодежь пополнить ряды добровольцев действующей армии. Военком немного обнадежил:
— Твое счастье, Анна Алексеевна: прибыл представитель из воинской части, нужна чертежница. Чертить умеешь?
— Конечно! Я ведь 10 классов закончила!
— Тогда приходи завтра, последнее слово за капитаном.
— Так я ведь работаю, а за опоздание сами знаете…
— Мы сообщим на завод, не волнуйся.
…Утром Анна предстала перед капитаном. Хорошо, что была зима, и на ней была обычная телогрейка, которая скрывала худенькую фигурку.
— Я за время работы на заводе страшно похудела: весила 45 кг. Да и рост у меня был небольшой. Но он поговорил немного со мной, приободрил и неожиданно сказал: «Я тебя возьму».
Для него это были простые слова, а для меня они прозвучали, наверное, самыми счастливыми и радостными с самого начала войны. Потому что 22 июня как-то сразу превратило нас, вчерашних выпускников школ, во взрослых. На заводе я проработала с 18 сентября 1941 года по 3 февраля 1943-го. До Малоярославца, где мне предстояло служить, мы добрались втроем на американском «виллисе»: капитан, водитель и я. Везде были видны приметы войны: воронки от авиабомб, сгоревшие постройки, разбитая военная техника. Да и шоссе, по которому пролегал наш путь, тоже выглядело далеко не мирным. То и дело возникали надписи, которых я раньше никогда не видела: «Внимание: разминировано!». И вот наконец мы прибыли в 1074-й артиллерийский полк. Он дислоцировался в 154-м укрепрайоне Московской зоны обороны. Мне месяца два старшина не мог подобрать соответствующее обмундирование: все шинели, гимнастерки и сапоги были велики. Пришлось мне некоторое время служить в гражданском. А когда наконец подогнали все под мой рост и на плечах появились погоны рядового, я почувствовала такой прилив сил: все-таки добилась службы в действующей армии!
Работа чертежницей была вроде бы простой, но одновременно и секретной. В штаб полка поступали разведданные, которые Анна наносила на карты: расположение фашистских воинских частей, танков, артиллерии, различных огневых точек, железнодорожных составов, которые в дальнейшем использовались для оперативной разработки планов наступления наших войск, помогали летчикам и артиллеристам наносить удары по местам сосредоточения вражеских сил. Время летело быстро. Доводилось нашей героине садиться и за пишущую машинку: грамотная, аккуратная и внимательная, она всегда была готова выполнить задание командования в срок. Часто на это уходила ночь, потому что документы должны были быть у командира с утра.
Женское счастье
Демобилизовалась Анна в 1944 году в звании ефрейтора. Окончила финансовый техникум и более 35 лет проработала в Министерстве обороны СССР. Рассматривая фотографии тех лет, я обращаю внимание, что Анна Алексеевна часто находилась среди генералов, а она поясняет:
— Мне повезло. Меня окружали хорошие люди, многие из них прошли дорогами Великой Отечественной войны, имели высокие правительственные награды, занимали серьезные посты. И тем не менее всегда были добры ко мне, внимательны и отзывчивы. Я многому у них научилась…
В 1992 году Анна Алексеевна переехала жить в Зеленоград — получила квартиру как участница Великой Отечественной войны. Несмотря на пенсионный возраст, еще более 10 лет проработала председателем Совета ветеранов 15-го мкрн. В настоящее время является членом ревизионной комиссии при окружном Совете ветеранов. Анна Алексеевна по мере возможностей посещает подшефную школу №1739, рассказывает о далеких, грозных и памятных военных годах. Среди наград, которых удостоена А.Манухина, — орден Отечественной войны II степени, многие медали, в том числе «За оборону Москвы», «За доблестный труд 1941-1945 гг.»
У каждого из нас наступает момент, когда мы оглядываемся на свое прошлое. Анна Алексеевна говорит просто:
— Я считаю, что жизнь прожита не зря. Вырастила и воспитала дочь. Она подарила мне трех внуков, которых я очень люблю…
В.Курячий