Залп вражеской зенитки был точным — прямо в мотор водяного охлаждения. Поэтому сразу же за истребителем потянулся шлейф пара и дыма. Но прыгать нельзя — внизу немцы. Хотя до линии фронта рукой подать, и она приближалась с каждой секундой. Эх, дотянуть бы… И только когда машина резко пошла вниз, он отстегнул ремни, но застрял в развороченной кабине.
Земля неумолимо приближалась, а перед глазами, словно вспышки кинокадров, мелькали эпизоды жизни. До обидного короткой, но по-своему счастливой. Утопающее в зелени село на Полтавщине, где родился. Отец — лучший кузнец на всю округу. Неуклюжие школьные парты. И сразу — аэроклуб в Горловке, после которого закончил Ворошиловградскую летную школу, стал пилотом бомбардировщика. Затем — Сталинградское летное училище, овладел истребителем. С первой получки, это уже когда проходил службу на Кавказе, купил мечту всех деревенских парней — баян. А 22 июня в общежитие вошел комиссар полка, растолкал сонного сержанта Кибкалова:
— Вставай, Миша, бери гармонь. Идем на митинг. Война…
Потом — Крым. Прикрывал с воздуха действия кораблей Черноморского флота. Именно там, в районе Феодосии, в декабре 1941 года на своем И-16 сбил первый вражеский самолет. Тогда он проводил взглядом немецкий «Хейнкель-111» до самой земли. До родной, советской. Стоп-стоп — ведь она, родная, может стать и твоей могилой! Вывалился летчик рывком из кабины и почти сразу дернул кольцо парашюта. И почти мгновенно — удар о землю. Когда очнулся, увидел рядом раскрывшийся парашют, пошевелился — вроде бы ничего не сломал. Но сразу же в голове мелькнуло: на чьей территории? Услышав голоса, достал пистолет и затих. И с какой же радостью он узнал трехэтажный русский мат! Солдаты привели его в землянку. Медсестра смыла кровь с лица, задетого парашютными стропами. А к вечеру на выделенном «виллисе» его привезли в расположение лётного полка. Когда Михаил Кибкалов открыл дверь во временное жилье летчиков, то все сидящие за столом онемели. А он, увидев стакан со спиртом, накрытый кусочком хлеба, все понял и только улыбнулся, как человек, вернувшийся с того света. Летчики, летавшие с ним на задание, видели только, как его самолет подбили, и он стал быстро терять высоту, а купола парашюта, который раскрылся почти перед землей, уже никто не мог заметить: у краснозвездных машин после боя горючее было на исходе, и пилоты, считая друга погибшим, уже держали курс на свой аэродром.
— А мы уже за твой упокой выпили — значит, будешь долго жить! Что ж, эти слова оказались пророческими. Но впереди еще были десятки вылетов на воздушную разведку, сопровождение наших бомбардировщиков, неизбежные бои с вражескими асами. Впереди — путь от Курска до Варшавы. А когда была освобождена столица Польши, и в воздухе уже запахло близкой победой, то, лежа на летном поле под плоскостями самолетов, сколько раз Михаил Кибкалов вместе с боевыми товарищами восклицал:
— Какая же будет прекрасная жизнь после войны! После Варшавы — перелет в Восточную Пруссию. И здесь, за 9 дней до Победы, его самолет снова яростно обстреливают немецкие зенитки. И опять Михаил дергает кольцо, и в небе раскрывается спасительный купол парашюта. Вот ведь какая судьба: за четыре года войны в его самолеты попадали только зенитные снаряды, а всех немецких летчиков он умудрялся перехитрить. Это — и талант, и мастерство, и интуиция. А вот строки из наградного листа, подтверждающие геройскую воздушную хватку летчика: «Высокое летное мастерство еще раз продемонстрировал тов. Кибкалов 6.05.45 г. при выполнении разведки в районах Скрунда — Скаудас — Любава. Обнаружив на встречных курсах четыре ФВ-190, он со своим напарником стремительно атаковал противника и, не давая опомниться врагу, следующей атакой сбил один ФВ-190. Его напарник связал боем один вражеский самолет, а остальные два «Фоккера» наседали на Кибкалова, стараясь сбить его. Но безукоризненная техника пилотирования помогла ему занять такое выгодное положение в бою, что, когда самолеты противника старались зажать его в «клещи», он искусным маневром ушел от них и вызвал столкновение врагов, и оба горящих самолета врезались в землю. Его ведомый также сбил один ФВ-190. Так в одном воздушном бою старший лейтенант Кибкалов лично сбил 3 самолета ФВ-190, еще больше стяжал славу летчика-героя». Кстати, за этим боем наблюдал командующий фронтом маршал И.Баграмян.
Всего за годы войны М.Кибкалов совершил 306 боевых вылетов и лично сбил 17 самолетов противника, из них: 10 «Фоккеров», 3 «Мес-сершмигта», 2 «Юнкерса», 1 «Хейнкель» и 1 «Физлер-Шторх». А вот скупые строчки в документе, датированном 14 мая 1945 года: «За отвагу и геройство, проявленные в 38 воздушных боях, и лично сбитые 17 самолетов противника, достоин представления к высшей правительственной награде — званию Герой Советского Союза».
Золотая Звезда заблестела на его груди уже после войны. Да и много чего уже прошло после тех дней: Рига, Высшие тактические курсы в Липецке, военная академия, служба в Хабаровске, на Сахалине, а Приморье, выполнение правительственного задания на Кубе.
В запас ушел в 1971 году и с того времени живет в Зеленограде. Почти четверть века отдал работе в ДОСААФ (POCTO).
Михаил Моисеевич Кибкалов — заместитель председателя Совета ветеранов войны нашего города. Часто выступает перед школьниками и допризывниками с воспоминаниями. А на вопрос правнука, сколько же у него наград, отвечает:
— Орденов — 11, а медали — посчитай сам.
В начале 2005 года Кибкалову исполнилось 85 лет. Больше всего в этот день ему желали, конечно же, здоровья! Героям оно тоже нужно.